На мой взгляд, полезно было бы прочитать следующую историю. Читайте её спокойно, так, как она приведена здесь. Думаю, после этого мы сможем лучше понимать друг друга и плодотворно продолжать наши размышления.
«…Это произошло в только что родившейся Республике Флоренции. Жил там один человек по имени Раньеро Раньери. Раньеро вместе с крестоносцами сражался за Гроб Господень в Иерусалиме. Он славился своей силой и храбростью. Когда штурмовали город, он первым влез на стены за Готфридом Бульонским и потому удостоился чести зажечь свечу от святого огня, горящего перед Гробом Христа. Освобождение Иерусалима для большинства крестоносцев являлось достаточным предлогом для грабежа. По словам шута, который в ту ночь развлекал крестоносцев, ходя от одной палатки к другой, многие крестоносцы были ворами и преступниками прежде, чем покинули свои дома. Танцуя в палатке Раньеро, шут с ловкостью и хитростью вынудил его дать обещание, что он сможет донести свой огонь до самой Флоренции. Смеясь и развлекаясь среди пьяных рыцарей, Раньеро убеждал всех, что он в силах сделать невозможное. Его дерзкая и упрямая натура сподвигла его решиться на шаг, характерный скорее паломнику, нежели рыцарю.
На рассвете следующего дня когда все спали, Раньеро взял свечу, зажжённую на Гробе Господнем и, укутавшись в грубый паломнический плащ, чтобы защитить пламя свечи от ветра, отправился сквозь утренний туман в долгое путешествие во Флоренцию. Совсем скоро Раньеро понял, что быстрая скачка потушит свечу, а его лошадь не привыкла к медленной езде. Остановив лошадь, он спрыгнул с седла и попробовал сесть на лошадь задом наперед, чтобы своим телом защитить пламя от ветра.
Пересекая пустынную степь, на Раньеро напали разбойники. Это была толпа бродяг, тайком следившая за войском. Для него не составило бы труда разогнать эту шайку и уехать. Но нельзя было этого сделать, не бросив свечу. Поэтому он пообещал отдать им без боя всё, что они пожелают, если только они обещают не гасить его свечу. Они очень обрадовались предложению Раньеро и отняли у него латы и коня, оружие и деньги. Единственное, что они ему оставили, был грубый плащ и две связки свечей. А вместо его прекрасного коня, оставили ему жалкую клячу. Сев на неё, Раньеро подумал: «Я совершенно перестал вести себя, как подобает рыцарю, победившему в стольких сражениях. Благоразумнее покончить с этой затеей, ведь я не знаю, что может еще случится со мной из-за этой свечи». Тем не менее, он не сдавался. Продолжая свой путь, он встретился со всевозможными унижениями и мучениями. Его соотечественники, паломники, шедшие в Иерусалим, кричали ему на своём родном языке: «Безумец!». Когда на него напали озлобленные пастухи, Раньеро и не думал защищаться, заботясь только о том, чтобы сохранить пламя.
Однажды Раньеро заехал в место, где обыкновенно ночуют караваны паломников и купцов. Народу было очень много, но хозяин заведения все же нашел место для Раньеро и его лошади. Раньеро подумал: «Этот человек смиловался надо мной. Пожалуй, разбойники оказали мне услугу, отняв латы и коня. Несомненно, я легче проеду по стране с моей ношей, если меня будут принимать за безумного бедняка». В эту ночь Раньеро был настолько утомлен, что, едва закрепив свечу между камнями и присев, намереваясь бодрствовать, охраняя пламя, он упал на солому и заснул. Проснувшись утром, его первой мыслью было: «что случилось с пламенем?». Однако, свечи не оказалось там, где он её оставил. Он попытался убедить себя, будто рад, что все кончено, и ему не нужно продолжать непосильное предприятие, однако не испытывал радости. Ему казалось бессмысленным возвращаться обратно, к крестоносцам. В этот момент, он увидел хозяина, который шел к нему с горящей свечой. Он сказал, что сохранил пламя, так как подумал, что это важно для Раньеро. Счастью Раньеро не было предела. Взяв свечу, он отправился дальше.
Он еще долго размышлял, как изменилось его отношение к этому пламени и как он его защищал. Когда пламени угрожали дожди, когда путь лежал через ливанские горы, Раньеро находил убежище в пещерах. Однажды он чуть было не замёрз. Он спрятал свечу в одной из сарацинских могил, не желая использовать пламя свечи для того, чтобы согреться. Когда он уже начал замерзать, молния ударила в соседнее дерево и подожгла его. Так Раньеро смог развести костер, не пользуясь священным огнем. В последствии он уже перестал удивляться.
Раньеро находился уже в окрестностях Никеи, когда встретил рыцарей с Востока. Среди них был один известный странник-трубадур. Увидев Раньеро, сидящего задом-наперед в седле, в своем ветхом плаще со свечой в руках, солдаты закричали: «Сумасшедший, сумасшедший!». Только странник-трубадур остановил их и, подьехав к Раньеро, спросил его, издалека ли он путешествует.
— Я еду так от самого Иерусалима,- смиренно отвечал Раньеро.
— Много раз твоя свеча гасла дорогой?
— Она горит тем самым пламенем, от которого я зажег ее у Гроба Господня, — сказал Раньеро.
На это странник сказал:
— Я тоже один из носящих пламя и хочу, чтобы оно горело вечно. Можешь ли ты, довезший свою свечу горящей от самого Иерусалима, сказать мне, что мне делать, чтобы пламя мое никогда не гасло?
Раньеро ответил:
— Господин, это тяжелая работа, хотя и кажется маловажной. Это крохотное пламя потребует, чтобы вы перестали думать обо всем другом. Оно не позволит вам иметь возлюбленной, если у вас есть к тому охота, из-за него вы не решитесь принять участие на пиру. У вас не должно быть в мыслях ничего, кроме него. Но в особенности я не советую вам предпринимать такое путешествие, какое предпринял я, потому что ни единой минуты вы не будете чувствовать себя уверенным в том, что донесёте его до цели. Вы ни на минуту не смеете помыслить, что оно в безопасности, и должны быть готовы к тому, что в следующую же минуту счастье изменит вам.
Роберт — странник, гордо поднял голову и ответил:
— То, что сделал ты для своего пламени, сумею сделать и я!
Последующие события происходят уже в Италии.
Однажды Раньеро ехал по пустынной дороге среди гор, как вдруг его догнала женщина и попросила позволить ей взять огня от его свечи:
— Очаг в моем доме погас, — сказала она, — дети мои голодают. Дай мне огня, чтобы я могла затопить печку и испечь им хлеба!
Она протянула руку к свече, но Раньеро поднял ее. Он не хотел позволить, чтобы что-нибудь зажглось от этого огня, кроме свечей перед образом Святой Девы в церкви во Флоренции.
Тогда женщина сказала ему:
— Дай огня, паломник, жизнь моих детей — это пламя, которое я должна блюсти горящим!
После этих слов Раньеро позволил ей зажечь фитиль в лампе от его огня.
Через некоторое время молодой крестьянин, стоявший у дороги, снял с себя короткий плащ и из милосердия бросил его проезжавшему Раньеро. Плащ упал прямо на свечу и потушил ее. Тогда Раньеро вспомнил женщину, которой одолжил огня. Он вернулся к ней и зажег свечу от священного пламени.
Раньеро продвигался между прекрасными синими холмами вблизи Флоренции, думая о том, что уже скоро он освободится от свечи. Он вспомнил военные трофеи и своих друзей в Иерусалиме, которые, должно быть, были поражены его исчезновением. И вдруг Раньеро заметил, что эти мысли о завоеваниях и приключениях больше не занимают его. Раньеро осознал, что он уже не тот человек, каким был, выезжая за стены Святого города. Путешествие с горящей свечой научило его радоваться всему: кроткому, спокойному и разумному.
Была Пасха, когда Раньеро въехал во Флоренцию. Но здесь, именно под конец своего пути, было сложнее всего сохранить и донести Святой Огонь. Едва он въехал в городские ворота, беспризорные мальчишки начали бежать за ним, желая потушить свечу. Раньеро поднял Свечу выше, чтобы избавиться от мальчишек, но они бежали вровень с ним, изо всех сил стараясь затушить свечу. На улице возникла страшнейшая суматоха. У окон стояли люди и хохотали. Раньеро встал с ногами на седло, оберегая свечу.
Проезжая под балконом дома, стоявшая на нём женщина перегнулась через перила, схватила свечу и бросилась с ней в дом. Народ разразился громким хохотом и ликованием, Раньеро же пошатнулся в седле и свалился с лошади. Как только он оказался на земле, разбитый и в обмороке, улица мгновенно опустела.
Когда толпа ушла с улицы, Франческа, жена Раньеро, вышла из своего дома с зажженной свечой в руке. Это она выхватила свечу из рук Раньеро стоя на балконе. Раньеро лежал без чувств, но, когда свет свечи упал на его лицо, он очнулся. Франческа отдала ему свечу. Но Раньеро не понял, кто она, потому что не давал себе времени взглянуть на нее. Он не отрывал глаз от пламени свечи. Франческа помогла ему. Он хотел довезти этот огонь до самого собора. Франческа сразу же узнала Раньеро, но не могла подумать ничего иного, кроме того, что Раньеро сошел с ума. Он не отводил глаз от пламени.
Скоро Раньеро услышал, что кто-то возле него плачет. Он взглянул и увидел, что женщина, спасшая его пламя и сопровождающая его к собору — его жена. Минуту он смотрел на нее и ничего не сказал. Он вошел в собор.
Вскоре народу было объявлено, что рыцарь Раньеро Раньери приехал во Флоренцию из Иерусалима со святым огнем, зажженым у Гроба Христа. Глубочайшую печаль и безнадёжность Франчески сменилась удивлением и счастьем. Однако, внезапно, послышались и голоса сомневающихся, особенно тех, кому прежде суровый Раньеро причинил боль. Они требовали доказательств того, что Раньеро действительно исполнил эту задачу.
Раньеро был ошеломлен.
— Какие у меня свидетели? Ни один оруженосец не хотел идти со мной. Пусть степи и пустыни свидетельствуют за меня.
В церкви поднялся шум. Раньеро боялся, что теперь, возле самого алтаря, пламя погаснет.
В собор сквозь широко открытые двери впорхнула вдруг маленькая птичка. Она летела прямо на свечу Раньеро. Тот не успел отнять ее, птица наткнулась на нее и погасила пламя.
Рука Раньеро опустилась, слезы выступили на его глазах. Но святой огонь зажег ее крылья. Она покружилась с минуту, словно маленький живой порхающий факел под высоким сводом над амвоном, затем стала терять высоту и, наконец, упала мертвая на алтарь Мадонны. В ту же секунду Раньеро очутился рядом. Он прорвался сквозь толпу, и от пламени, пожиравшего крылья птицы, он снова зажег свою свечу. Это и стало истинным доказательством.
С тех пор Раньеро стал защитником вдов и сирот, он прожил жизнь мирно и счастливо вместе с Франческой, а жители города уважали и любили его. В память об усилиях Раньеро, весь его род прозвали «Сумасшедший Раньери». И это сделалось почетным титулом его потомков».
Весна Крмпотич, Рубашка счастливого человека,
стр. 114-118, Загреб, 1989
Притча нам ясна. Рыцарь был настроен донести пламя, зажжённое подле Гроба Христа и ничто не казалось ему непреодолимым препятствием, чтобы сохранить пламя и донести его в родные края. Не было таких сложностей, с которыми бы он не справился. Когда он изнемогал или не знал, как поступить в той или иной ситуации, всё разрешалось само собой, без его участия, ибо намерение его было благородным. Для него не составило труда отдать свою одежду, доспехи, всё, лишь бы иметь возможность мирно и наверняка дальше нести пламя. Когда все внешние враги и помехи были преодолены, начались внутренние, невидимые преграды: старая гордость, бывалые приятели и те, кто не верил в правдивость его свидетельства или называл его сумасшедшим. Однако всё разрешилось благополучно и всё обрело смысл.
Эта притча в контексте христианства воодушевляет, чтобы возрастать в любви, мире, справедливости, милосердии и готовности жертвовать всем ради того, чтобы расти в любви, мире и примирении. Как часто маленькие и незначительные пустяки отдаляют нас друг от друга! Сколько раз старая гордость и высокомерие гасили в нас пламя любви! Как часто мы все страдаем из-за недостатка любви! И всё это воспринимается нами, как нечто нормальное и мы оправдываем себя… Это настоящее упущение!
